ГЛАВА 20: «ПОСЛЕДНИЙ СЕКРЕТ»

После пережитого с резонаторами и откровений из блокнотов «Утраченный фрагмент» и «Вопросы о мятеже» мы долго сидели в молчании. Каждый переваривал увиденные образы, прочитанные теории о двух творениях, ощущения, которые невозможно было объяснить обычной логикой. За окном Дубай сиял огнями современности, но наши мысли были заняты древними тайнами, которые могли изменить понимание самой природы реальности.

Адриан первым нарушил тишину.

— Теперь, когда вы испытали действие резонаторов и узнали историю двух творений, пора рассказать вам то, чего нет в блокнотах Томаса.

Мы посмотрели на него с ожиданием. После всех откровений последних недель каждое новое признание Адриана открывало еще одну дверь в лабиринт древних тайн.

— Томас намеренно не записывал самую важную информацию, — продолжил Адриан, вставая и подходя к окну. — Некоторые знания слишком опасны для фиксации на бумаге. Он передал мне их устно, в последние дни своей жизни.

— Что именно? — спросил я, чувствуя нарастающее напряжение.

— Утраченный фрагмент можно активировать только во время лунного затмения. — Адриан повернулся к нам. — Когда небесное око закроется кровью, как сказано в древних текстах. — Он помолчал, подбирая слова. — Во время лунного затмения происходят мощные гравитационные возмущения — приливные силы меняют резонансные частоты в водной толще. Древние понимали: когда луна «обращается в кровь», как писал пророк Иоиль, открывается путь к скрытым истинам. — Адриан сделал паузу. — И есть исторический прецедент. Современные расчеты NASA подтверждают, что 3 апреля 33 года н.э., в день распятия Христа, вечером над Иерусалимом произошло лунное затмение. Древние тексты упоминают, что «луна выглядела как кровь» после смерти Спасителя. Возможно, это не случайность — величайшие духовные события сопровождаются такими небесными знамениями. Только в такие моменты резонаторы способны пробить барьер к духовному измерению артефакта.

Диана быстро подсчитала что-то в уме.

— А когда ближайшее лунное затмение над Персидским заливом?

— Через пять дней, — тихо ответил Адриан.

Мы уставились на него в шоке.

— Пять дней? — переспросил кардинал. — И ты молчал об этом все время?

— Именно поэтому я так торопился после похорон Томаса, — объяснил Адриан. — У нас было около двух месяцев, чтобы найти все три резонатора и подготовиться к затмению. Каждый день был на счету.

«Томас узнал о болезни за полгода до затмения,» — тихо добавил Адриан. «Сразу начал готовить все для тебя — письмо, блокноты в сейфе. Мне дал зашифрованную записку.» Он помолчал. «В последний раз мы говорили за месяц до его смерти. Он взял с меня обещание — передать тебе записку и помочь закончить дело, если ты согласишься.»

— Но почему не сказал сразу? — не унималась Диана.

Адриан вернулся к столу и сел напротив нас.

— Потому что если бы рассказал в первый же день о древних резонаторах, лунных затмениях и артефакте, способном изменить природу добра и зла, вы бы сочли меня сумасшедшим. — Он серьезно посмотрел на каждого из нас. — Нужно было, чтобы вы сами прошли путь открытий, поверили в находки Томаса, стали частью этого поиска. А главное — без всех трех ключей экспедиция невозможна. Зачем было создавать панику из-за дедлайна, когда мы еще не знали, найдем ли резонаторы?

— А если бы не успели? — спросил кардинал.

— Тогда пришлось бы ждать до следующего подходящего затмения. Годы. — Адриан помолчал. — В древних текстах ясно сказано — активация возможна только когда ночное око закроется кровью.

Я встал и прошелся по комнате, пытаясь осознать масштаб ситуации.

— Значит, у нас есть пять дней, чтобы добраться до Персидского залива, найти точные координаты «Сердца Эдема» и… что? Нырнуть на дно в поисках артефакта?

— В этом-то и проблема, — мрачно ответил Адриан. — Согласно записям Томаса, Утраченный фрагмент лежит на дне залива на глубине сорока метров. Для безопасного погружения нужно профессиональное подводное снаряжение, сертифицированное оборудование, подготовка… На это уходят недели.

— Но у нас всего пять дней, — заметила Диана.

— Именно. Мы сможем найти место и активировать резонаторы с поверхности. Если артефакт отзовется свечением — мы поймем, что все теории Томаса верны. Но добраться до него физически… это уже следующий этап.

Диана подняла голову от блокнота, в который что-то быстро записывала.

— То есть мы должны найти точное место над артефактом и активировать резонаторы одновременно?

— Именно. Томас полагал, что Клинок Бытия ответит на призыв резонаторов световым сигналом из духовного измерения. Его будет видно даже через толщу воды.

Кардинал Санторини долго молчал, глядя на контейнеры с резонаторами.

— И что произойдет, когда мы его найдем? — спросил он наконец.

— Не знаю, — честно признался Адриан. — Томас считал, что Утраченный фрагмент покажет нам подтверждение всех наших теорий о двух творениях. Но что это означает практически… мы узнаем только там.

— А если это окажется опасным? — тихо спросила Диана. — После того, что мы пережили с резонаторами, понятно, что имеем дело с силами, которые не до конца понимаем.

Адриан кивнул.

— Риск есть. Но Томас был уверен — человечество имеет право знать правду о своей природе, какой бы она ни оказалась. Даже если она потрясет основы всего, во что люди верили тысячелетиями.

Я остановился у окна и посмотрел на современный Дубай. Миллионы людей жили внизу, не подозревая о том, что через несколько дней четверо искателей истины могут найти доказательства того, что весь привычный мир — лишь тень изначального замысла.

— Хорошо, — сказал я, поворачиваясь к спутникам. — Предположим, мы решаем идти до конца. Что нужно для экспедиции?

Адриан достал планшет и открыл навигационную программу.

— Координаты у нас есть — Томас потратил годы, сопоставляя древние тексты с современными картами. Область поиска в радиусе примерно ста метров. Морское судно я могу арендовать здесь, в Дубае. Навигационное оборудование, генераторы для резонаторов, подводные прожекторы на случай, если понадобится дополнительное освещение.

— А разрешения на плавание в территориальных водах? — спросила Диана.

— Координаты находятся в международных водах, формально разрешения не нужны. Но район патрулируется как иранскими, так и саудовскими кораблями. Придется быть осторожными.

Кардинал встал и подошел к карте на планшете.

— Покажите точное место.

Адриан увеличил масштаб, и мы увидели точку в центре Персидского залива, на равном расстоянии от иранского и арабского побережий.

— Древние тексты называют это место «Сердцем Эдема» — там, где некогда был Эдемский сад до того, как воды покрыли эту землю, — объяснил Адриан. — Томас потратил годы, сопоставляя библейскую географию с современными картами. Эти координаты — результат десятилетних исследований.

— Глубина? — спросил я.

— Сорок метров — идеальная глубина, — объяснил Адриан. — В соленой воде звук распространяется со скоростью около 1500 метров в секунду — быстрее, чем в воздухе. На такой глубине звуковые волны от резонаторов создадут стоячую волну — неподвижную картину из узлов и пучностей давления.

— А зачем это нужно? — спросила Диана.

— Если Клинок Бытия настроен на резонанс с этой частотой, стоячая волна должна его активировать. Томас считал, что древние использовали акустические свойства воды как усилитель сигнала.»

Диана изучала данные на экране.

— А как мы узнаем, что нашли правильное место? На дне залива должно быть что-то, что поможет с навигацией.

— Томас изучал данные нефтяных компаний, работающих в Персидском заливе, — ответил Адриан. — В этом районе проводились сейсмические исследования для поиска месторождений, батиметрическое картирование дна для прокладки трубопроводов. Обычные геологические структуры, нефтеносные пласты, ничего аномального. — Он помолчал. — Но Клинок Бытия, согласно древним текстам, выкован из эфирного кристалла — материала, который существует одновременно в физическом и духовном измерениях. Для современных приборов он выглядит как обычная донная порода. Главный ориентир — реакция резонаторов. Только они способны различить его истинную природу.

Мы провели следующие два часа, обсуждая практические детали экспедиции. Адриан показал нам фотографии катера, который собирался арендовать — достаточно большого для четырех человек и оборудования, но не настолько заметного, чтобы привлечь внимание патрульных кораблей.

— Выходим послезавтра на рассвете, — подводил итоги Адриан. — До места около шести часов хода. Это даст нам время найти точную позицию до начала затмения.

— А когда именно начинается затмение? — спросил кардинал.

— Полная фаза начнется около полуночи по местному времени. Продлится около часа. — Адриан закрыл планшет. — У нас будет достаточно времени для активации резонаторов, но только одна попытка.

Я посмотрел на каждого из моих спутников. Кардинал выглядел решительно, но напряженно. Диана сосредоточенно что-то записывала — вероятно, составляла список вопросов, на которые мы можем получить ответы. Адриан проверял данные на планшете с методичностью человека, который готовился к этому моменту долгие годы.

— Есть еще один вопрос, — сказал я. — Что мы делаем, если действительно найдем Клинок Бытия? Что если он окажется не просто подтверждением наших теорий, а чем-то… способным на реальные изменения?

Адриан медленно поднял голову.

— Тогда нам придется решать, готовы ли мы нести ответственность за эти изменения. Томас считал, что мы не имеем права скрывать истину от человечества. Но он также понимал — истина о природе реальности может быть разрушительной для тех, кто к ней не готов.

— А что думаете вы? — спросила Диана.

— Думаю, что после всего пройденного пути у нас нет выбора, — ответил я. — Мы зашли слишком далеко, чтобы остановиться из страха. И узнали слишком много, чтобы притвориться, что ничего не знаем.

Кардинал кивнул.

— Если Создатель действительно переделал первое творение, ограничив человечество, то обнаружение Утраченного фрагмента — это возможность напомнить Ему о Его же изначальном замысле. Не богохульство, а призыв к справедливости.

— Тогда решено, — сказал Адриан. — Послезавтра мы отправляемся к Сердцу Эдема.

За окном наступила ночь, но никто не спешил расходиться по номерам. Мы заказали еду в номер и продолжили обсуждать детали предстоящей экспедиции. Каждая мелочь могла оказаться критически важной — от запаса топлива до водонепроницаемых контейнеров для резонаторов.

— Завтра весь день уйдет на подготовку, — сказал Адриан. — Нужно арендовать катер, закупить провизию, проверить всю аппаратуру. И главное — морально подготовиться к тому, что мы можем увидеть.

— Знаете, о чем я думаю? — сказала Диана, откладывая наполовину съеденный сэндвич. — Мы говорим об этом как о научной экспедиции, но по сути идем на встречу с чем-то, что может быть фрагментом самого акта творения.

— Или свидетелем величайшей несправедливости в истории вселенной, — тихо добавил кардинал. — Если люди действительно были лишены своей божественной природы против их воли.

Адриан убрал планшет и посмотрел на каждого из нас.

— Томас предупреждал меня — тот, кто ищет Клинок Бытия, должен быть готов к тому, что найдет не то, что ожидал. Истина о природе добра и зла может оказаться сложнее любых наших представлений. И что обратного пути уже не будет.

— А разве он есть сейчас? — спросил я. — После всего, что мы узнали, после того, что пережили с резонаторами… мы уже не можем вернуться к прежней жизни.

— Не можем, — согласилась Диана. — Поэтому остается только идти вперед. К истине, какой бы она ни оказалась.

— И принять ответственность за то, что мы обнаружим, — добавил кардинал. — Если мы действительно найдем доказательства того, что человечество живет не в соответствии со своим предназначением.

Мы разошлись по номерам около полуночи, договорившись встретиться завтра утром в девять. Каждому предстоял день подготовки к экспедиции, которая могла стать поворотным моментом не только в наших жизнях, но и в истории человечества.

Лежа в постели, я думал о дяде Томасе. Тринадцать лет он готовился к этому моменту — искал резонаторы, изучал древние тексты, рассчитывал координаты. Но судьба распорядилась так, что к финальной точке его поисков должен был прийти я.

За окном ночной Дубай сиял огнями. Современная цивилизация, построенная на науке и технологиях, не подозревала о том, что через день четверо людей отправятся искать артефакт, который мог поставить под сомнение все основы человеческого миропонимания.

Клинок Бытия ждал нас в глубинах Персидского залива. И через несколько часов мы начнем подготовку к встрече с истиной, которая может оказаться острее любого клинка.

Засыпая, я вспомнил слова дяди из его письма: «Право выбора остается за тобой.» Послезавтра мы сделаем выбор не только за себя, но, возможно, за все человечество.

Выбор между комфортной иллюзией и опасной истиной.

И я уже знал, что выберем мы.