Глава 3: «Рендеринг реальности»

После разговора с Эммой о двоичной природе реальности Дэвид не мог успокоиться. Идея о том, что вся их жизнь состоит из комбинаций нулей и единиц, не давала покоя. Если сознание — это программа, а восприятие — обработка данных, то возникал логичный вопрос: кто или что управляет этой программой?

Дэвид шёл по ночному кампусу, погруженный в размышления. Встреча с комитетом по финансированию прошла автоматически — он отвечал на вопросы о проекте Афина, демонстрировал результаты, но мысли были совсем о другом. Представители фонда остались довольны прогрессом, выделили дополнительный грант на полгода. Обычно такая новость вызвала бы радость, но сейчас Дэвиду было всё равно.

Кто задаёт комбинации нулей и единиц в нашем мозге?

Этот вопрос крутился в голове, когда он остановился перед небольшим круглосуточным магазином на углу Палм-драйв. Во рту пересохло от кофе и волнения — нужна была вода.

Дэвид толкнул стеклянную дверь и вошёл внутрь.

Магазин был пуст. За кассой дремал пожилой индиец в турбане, между рядами стеллажей не было ни души. Только тихое гудение холодильников и флуоресцентные лампы, заливающие всё холодным белым светом. Дэвид прошёл к холодильнику с напитками в дальнем углу.

Взял бутылку воды, изучил этикетку. «Природная родниковая вода из источников Калифорнии.» Даже вода имела свою историю, свой путь от источника до магазина. Цепочка событий, приведшая к тому, что именно эта бутылка оказалась именно в этом холодильнике именно в этот момент.

Дэвид повернулся к кассе — и замер.

В магазине появились люди. Не один-два, а сразу четверо. Девушка-студентка в красной куртке выбирала чипсы в третьем ряду. Мужчина средних лет в деловом костюме изучал этикетки на энергетиках. Парень в худи с наушниками листал журналы у стойки. Женщина с ребёнком искала что-то в отделе молочных продуктов.

Откуда они взялись?

Дэвид был абсолютно уверен — тридцать секунд назад здесь никого не было. Он бы заметил. Магазин был пуст, он прошёл через все ряды к холодильнику. Но теперь пространство словно ожило, наполнилось обычной ночной суетой.

Может, он просто не обратил внимания? Слишком погружён в мысли о двоичных кодах и программах?

Дэвид подошёл к кассе. Индиец проснулся, улыбнулся, пробил покупку. Обычное взаимодействие. Дэвид расплатился и вышел на улицу, но остановился у входа.

Через стеклянную дверь он наблюдал за людьми внутри. Студентка купила пачку чипсов и направилась к выходу. Следом за ней вышел мужчина с энергетиком. Потом парень с журналом. Последней ушла женщина с ребёнком.

Через пять минут магазин снова опустел.

Дэвид стоял на тротуаре, чувствуя, как что-то холодное ползёт по спине. Возможно, это было совпадение. Люди приходят и уходят, у каждого свои дела. Но интуитивно он чувствовал: что-то не так.

Как будто мир подгружается по требованию.

Эта мысль пришла внезапно, но показалась до странности точной. В видеоиграх игровой мир рендерился только тогда, когда игрок находился рядом. Пустые локации не тратили ресурсы на детали, текстуры, персонажей. Но стоило герою приблизиться — и пространство оживало.

А что если реальность работает так же?

---

На следующий день Дэвид решил проверить гипотезу. Он составил план систематических наблюдений, как настоящий учёный. Если окружающий мир действительно «рендерится» в зависимости от присутствия наблюдателя, то должны быть паттерны.

Первая локация: университетская библиотека. Дэвид пришёл в 6 утра, когда она только открывалась. Проверил все этажи — пустые залы, тишина, только дежурная библиотекарша миссис Чен за стойкой входа.

Он выбрал место в дальнем углу четвёртого этажа, за столом с видом на весь читальный зал. Достал блокнот и начал записывать:

6:05 — Зал пуст. Только я.
6:07 — Входит студент в очках, садится в первом ряду.
6:12 — Появляется девушка с ноутбуком, выбирает место у окна.
6:18 — Мужчина с портфелем, похож на аспиранта.
6:23 — Ещё трое студентов, почти одновременно.

К семи утра читальный зал выглядел естественно заполненным. Обычная картина для раннего утра — серьёзные студенты, готовящиеся к экзаменам, аспиранты, работающие над диссертациями.

Дэвид встал и ушёл. Через окно на лестнице видел, как зал постепенно пустеет. Люди собирают вещи и расходятся, хотя до начала занятий ещё два часа.

Совпадение.

Вторая локация: спортивная площадка в парке. Дэвид пришёл в 2 часа дня, когда солнце было в зените. Баскетбольные корты пустовали, только лёгкий ветер гонял пластиковые стаканчики по асфальту.

Он сел на скамейку с книгой по квантовой механике — отличная маскировка для наблюдений. Начал фиксировать:

14:02 — Площадка пуста.
14:08 — Появляется джоггер, пробегает мимо.
14:12 — Группа подростков с баскетбольным мячом.
14:15 — Пара с коляской начинает прогулку по дорожке.
14:18 — Велосипедист останавливается попить воды.
14:20 — Старик с собакой, собака гоняется за голубями.

Через полчаса площадка была полна жизни. Дети играли в баскетбол, люди бегали по дорожкам, на траве устраивались пикники. Типичная картина солнечного дня в Калифорнии.

Дэвид закрыл книгу и ушёл. Обернулся через пять минут — активность заметно снизилась. Подростки собирали мяч, пара с коляской направлялась к выходу.

Может быть, совпадение.

Третья локация: кафе в центре Пало-Альто. Вечером, в 21:00. Дэвид заказал кофе и сел за столик у окна. Заведение было почти пустым — только бариста за стойкой и пожилая женщина с книгой в углу.

21:03 — Практически пусто.
21:07 — Входят два студента с ноутбуками.
21:12 — Пара на свидании, заказывают десерт.
21:16 — Одинокий мужчина с блокнотом, похож на писателя.
21:21 — Группа друзей, громко обсуждают фильм.

К половине десятого кафе оживилось. Все столики заняты, у стойки небольшая очередь, приятный гул разговоров. Обычная вечерняя атмосфера.

Дэвид допил кофе и вышел. Через окно видел, как заведение снова пустеет.

Три локации, три одинаковых паттерна.

---

— Это параноидальный бред, — сказала Эмма, выслушав отчёт о наблюдениях.

Они сидели в том же университетском кафе, где Дэвид впервые заговорил о сходстве Афины с человеческим мозгом. Прошла всего неделя, но Эмме казалось, что прошли месяцы.

— У людей есть свои жизни, свои дела, — продолжала она. — Они ходят в библиотеки, парки, кафе не потому, что ты туда зашёл. Это нормальное человеческое поведение.

— Тогда объясни мне статистическую аномалию, — сказал Дэвид, открывая ноутбук. — Я провёл наблюдения в 15 разных местах за три дня. Везде одна и та же схема.

На экране появилась таблица:

Локация          | Время пустоты | Время заполнения | Время освобождения
Библиотека       | 0-7 мин       | 7-35 мин         | 5 мин после ухода
Парк            | 0-6 мин       | 6-28 мин         | 7 мин после ухода  
Кафе            | 0-8 мин       | 8-32 мин         | 4 мин после ухода
Автобусная остановка | 0-4 мин   | 4-15 мин         | 3 мин после ухода

— Видишь закономерность? — Дэвид указал на цифры. — Время заполнения всегда в пределах 25-35 минут. Время освобождения — 3-7 минут. Как будто система работает по алгоритму.

Эмма изучала данные:

— Но это могут быть естественные ритмы города. Пиковые часы, транспортные потоки…

— А это? — Дэвид переключился на другую вкладку.

Новая таблица показывала более тревожные паттерны:

Время    | Тип активности
9:00-9:15   | Все покупают кофе
9:15-9:30   | Все покупают чай  
9:30-9:45   | Все покупают соки
14:00-14:10 | Белые машины доминируют (89%)
14:10-14:20 | Чёрные машины доминируют (87%)
14:20-14:30 | Красные машины доминируют (82%)

— Я наблюдал за небольшим кафе три часа утром, — объяснил Дэвид. — Каждые 15 минут происходило переключение «модных» напитков. Как будто у людей менялись предпочтения по расписанию.

— А машины я считал на парковке. Каждые 10 минут доминировал новый цвет. Не просто больше, а подавляющее большинство — 80-90 процентов.

Эмма почувствовала, как что-то сжимается в желудке:

— Но люди не могут покупать напитки по расписанию…

— А если могут? — Дэвид закрыл ноутбук. — Что если их поведение программируется? Мы думаем, что принимаем решения, но на самом деле выполняем алгоритм?

— Дэв, ты слышишь, что говоришь? Это звучит как конспирологическая теория.

— Или как научная гипотеза, которую можно проверить.

Дэвид встал:

— Хочешь увидеть самое убедительное доказательство? Пойдём к парковке.

---

Они стояли на пятом этаже паркинга торгового центра, наблюдая за движением внизу. Дэвид достал телефон и включил секундомер:

— Смотри на светофор на том перекрёстке. Сейчас 15:30 ровно. Через 90 секунд он переключится на красный.

Эмма посмотрела на часы: 15:29:30. Светофор был зелёным.

Ровно через полторы минуты загорелся красный.

— Светофоры работают по расписанию, — сказала Эмма. — В этом нет ничего странного.

— А теперь посчитай машины, которые успеют проехать на жёлтый.

Загорелся жёлтый свет. Через перекрёсток проехали ровно три машины.

— Три, — констатировала Эмма.

— Всегда три. Я наблюдал два часа — каждый цикл светофора пропускает ровно три машины на жёлтый. Не больше, не меньше.

— Может, так рассчитано время сигнала…

— А ещё соседняя полоса всегда движется быстрее, — добавил Дэвид, указывая на дорогу. — Замечала?

Эмма посмотрела вниз. Действительно — в левой полосе машины ехали плавно, а в правой стояли в пробке.

— Классическое наблюдение. Психологический эффект — мы просто больше обращаем внимание на движущиеся объекты.

— Я думал так же. Пока не стал измерять. — Дэвид показал данные на телефоне. — Каждые две минуты полосы меняются местами. Сейчас левая быстрее. Через две минуты правая станет быстрее, а левая встанет.

Они ждали. Ровно через две минуты поток в левой полосе замедлился, а правая полоса ожила.

— Это совпадение, — прошептала Эмма.

— Ещё через две минуты всё поменяется обратно.

И снова Дэвид оказался прав. Полосы переключились с пугающей точностью.

— Но самое интересное, — продолжил Дэвид, — что происходит, когда кто-то перестраивается. Видишь синюю машину в правой полосе?

Эмма проследила взглядом. Синий седан стоял в пробке, пока левая полоса двигалась.

— Сейчас он перестроится влево, — предсказал Дэвид.

Синяя машина включила поворотник и перестроилась в левую полосу.

— И теперь смотри, что произойдёт с правой полосой.

Через несколько секунд правая полоса ожила — машины поехали быстрее, а левая, где теперь находился синий седан, замедлилась.

— Система реагирует на перестроения, — сказал Дэвид тихо. — Как только водитель меняет полосу, алгоритм переключает потоки. Создаётся впечатление, что ты всегда выбираешь «неправильную» полосу.

Эмма смотрела, как синий седан теперь стоял в левой полосе, а его бывшая правая полоса уезжала вперёд.

— Но это… это означает, что система следит за каждой машиной индивидуально?

— Именно. И создаёт персональную иллюзию невезения для каждого водителя.

Эмма опустилась на бетонный парапет. Мир вокруг вдруг стал казаться декорацией — красивой, детальной, но искусственной.

— Дэв, если ты прав… то мы живём в симуляции? В каком-то подобии видеоигры?

— Не знаю. Возможно, в чём-то более сложном. — Дэвид сел рядом с ней. — Возможно, вся Вселенная — это огромный алгоритм. Математическая структура, которая выполняет сама себя.

— А кто её создал?

Дэвид посмотрел на небо, где медленно плыли облака. Интересно, по какому алгоритму формируются их очертания?

— Может быть, никто. Может быть, она возникла сама. Или мы — часть симуляции, которую запустила более развитая цивилизация. Или даже мы сами — из будущего.

— Но почему никто этого не замечает?

— А кто сказал, что не замечает? — Дэвид достал блокнот с записями. — Сегодня утром я зашёл в интернет. Оказывается, люди постоянно жалуются на эти странности. «Соседняя полоса всегда быстрее», «в пустом месте внезапно появились люди», «удивительные совпадения».

Он показал ей распечатки из форумов:

«Почему когда я прихожу в спортзал, там сразу становится многолюдно?»

«Заметил странность: в кафе всегда заказывают одно и то же в определённое время.»

«Кто-нибудь замечал, что светофоры переключаются очень предсказуемо?»

— Люди замечают, — сказал Дэвид. — Но списывают на совпадения. Потому что альтернатива слишком пугающая.

— Знаешь, что самое страшное? — тихо сказала Эмма. — Даже если мы поняли правду, мы ничего не можем изменить. Мы всё равно будем жить по алгоритму.

— Может быть. — Дэвид встал и подошёл к ограждению. — Но теперь мы хотя бы знаем, что живём в матрице. Это уже что-то.

Внизу светофор снова переключился. Через перекрёсток проехали три машины на жёлтый свет. Белая, чёрная, красная — в строгом порядке.

— А что если попытаться найти границы этого алгоритма? — спросил Дэвид. — Места, где система даёт сбои? Способы выйти за её пределы?

Эмма посмотрела на него с тревогой. В глазах Дэвида горел тот же лихорадочный блеск, что и неделю назад, когда он впервые заговорил о сходстве с Афиной. Но теперь этот блеск казался более опасным.

— Дэв, может, нам стоит остановиться? Некоторые вещи лучше не знать.

— Нет, — сказал он твёрдо. — Если мы живём в матрице, я хочу понять её полностью. Найти того, кто управляет программой. А может быть, и способ из неё выйти.

Алгоритм продолжал работать. Машины ехали по запрограммированным маршрутам, светофоры переключались по расписанию, люди принимали решения, которые казались им свободными.

А где-то высоко на парковке два человека смотрели на это представление, начиная понимать, что они не зрители, а актёры в спектакле, который никогда не заканчивается.